20-й день месяца Паруса.

Университет

Мэтресса Далия посмотрела на мэтрессу Долли и позволила себе позлорадствовать. Выглядела госпожа Ученый Секретарь так, будто ее пропустили через шинковальную машинку, долго бросали в мусорную корзину, извлекли с помощью слюнявой дворняжки, потрясли, процедили и окончательно выплеснули на помойку за ненадобностью. Госпожа сапиенсологиня уловила отражение ненаглядной себя в оконном стекле и порадовалась, что сегодня и мантия у нее в порядке, и чулки соответствующие, и лицо — такое, как должно быть.

— Держите, — с присвистом выдохнула Долли и бросила на стол стопку бумаг. — Остальное найдете в угловом шкафу, четыре нижние полки, пять верхних и центральную проверьте.

— И что я должна со всем этим богатством делать? — поинтересовалась Далия, сдувая с верхней папки пыль.

— Составить реестр входящих и исходящих документов, сводную таблицу по успеваемости — сначала по Университету в целом, потом по кафедрам, каждый год обучения считайте в отдельности… Так, еще что-то было? — мэтресса Долли почесала рыжий пыльный парик. — Ага! Потом сходите к госпоже Лейле, она обещала подготовить обзор по документации наших коллег из Иберры и Ллойярда. Заберете, проанализируете — вы ж анализировать любите, — и представите на заседании Большого Совета сухой остаток вместе со своими рекомендациями по вопросу усовершенствования системы учета и отчета в нашем славном Университете. Сделаете — можете ехать со своей ассистенткой куда угодно, хоть в пустыню.

— Вы тоже знаете о цели нашего путешествия? — подпрыгнула Далия.

— Конечно. Напа собирается существенно разнообразить кухню «Алой розы». Хотя у нее и так список предлагаемых блюд больше самой хозяйки, — ответила Долли с выразительными обвиняющими интонациями. Наверное, не следовало ей говорить так громко — уважаемая мэтресса вдруг позеленела, схватилась за горло, покачнулась, и, если бы Далия ее не поддержала, рухнула бы в обморок. — Спасибо, — простонала несчастная страдалица некоторое время спустя. — Это всё копченые улитки вашей Напы Леоне, Далия! И зачем я их только ловила, убегали бы себе на здоровье…

Мэтресса Долли причитала и охала весь путь до «экспериментальной кареты скорой помощи», который преодолела, опираясь на плечо Далии. Укладываясь на носилки, госпожа Ученый Секретарь завещала напоследок:

— И не забудьте переписать имена всех студентов — до того, как они разбегутся на летние каникулы! А преподаватели пусть напишут план мероприятий по повышению личной научно-педагогической квалификации! И план работы над очередными монографиями! И…

— Заговаривается, бедняжка, — искренне посочувствовала Далия. И прикрикнула на троллей-санитаров: — Чего ждете? Немедленно несите в реанимацию!

«Экспериментальная карета скорой помощи» поковырялась в носу. Если бы в ее создании не поучаствовал мэтр Питбуль — собственно, именно ему, ллойярдцу, привыкшему всё усовершенствовать, систематизировать и классифицировать, пришла в голову идея, как исправить недостатки настоящей кареты — с лошадью и силуэтом святой Праматери Прасковии на дверке. Недостатков, собственно, было множество — и карета была старенькой, пожертвованной кем-то из выживших больных, и бултыхалась она на каждом шагу, поскрипывала и охала; но мэтр Питубль исправил один, самый существенный — тот самый, вследствие которого в карету приходилось запрягать самую поджарую лошадь. По размерам транспортное средство совершенно не подходило к некоторым улочкам Талерина — столица не в один день строилась, и в ее старых кварталах даже мыши умели уступать узенькую тропинку кошкам. Так вот, мэтр Питбуль предложил использовать для транспортировки больных от места заболевания до пункта оказания медицинской помощи пару троллей. Мгрунчака и Цурька. А что? Надо верить в цивилизацию! Когда-нибудь она и до троллей дойдет, а тут раз — и наготове две хорошо обученные проявлениям милосердия и взаимовыручки особи!