Инженеры считали, что каждую субботу «Древний» впадал в транс и тогда его разбирали, чистили и вновь собирали.

Сэссун и Дэйл пришли к выводу, что верхняя часть того, что ошибочно считалось Богом, представляла собой аппарат для дистилляции, на верхней поверхности которого собирался и конденсировался воздух. Конденсат направлялся в контейнер, в середине которого находился мощный источник света, благодаря которому там размножалась культура зелёных водорослей, по всей видимости, типа хлореллы. Баланс белков, углеводов и жиров можно было регулировать, создавая благоприятные условия для роста водорослей.

Последние циркулировали по системе труб, что обеспечивало правильный обмен кислорода и углекислого газа и ликвидировало избыток тепла. В результате взвесь хлореллы попадала в другой сосуд, где создавались такие условия, что её крахмал гидролизировал в мальтозу, которая при лёгком обжаривании приобретала лёгкий привкус мёда. В Библии говорится: «И нарёк дом Израилев [хлебу] тому имя: манна; она была, как кориандровое семя, белая, вкусом же, как лепёшка с мёдом» (Исход, 16:31).

Сэссун и Дэйл предположили, что высушенный продукт разделяли на две равные части — одна для питания в тот же день, а другая — для субботы, дня отдыха, когда машина не функционировала. Именно в субботу аппарат разбирали, чистили и обеспечивали необходимую техническую поддержку, чтобы на следующий день он вновь был готов к работе.

По вычислениям инженеров, машина производила до одного омера (около трёх литров) манны в день на человека. А поскольку народ Израилев во время скитаний по пустыне составлял шестьсот семей, ежедневный выход манны должен был составлять полтора кубометра.

После выхода евреев из пустыни дальнейшая судьба машины для производства манны остаётся покрытой мраком тайны. Однако в книге Иисуса Навина говорится: «…а манна перестала падать на другой день после того, как они стали есть произведения земли, и не было больше манны у сынов Израилевых, но они ели в тот год произведения земли Ханаанской» (Иисус Навин, 5:12). Предполагалось, что после взятия Иерихона она вместе с Ковчегом Завета могла храниться в Силоме (1-я Книга Царств, 4:3). Впоследствии её могли, опять-таки вместе с Ковчегом Завета, поместить в Давидовой скинии в Иерусалиме (1-я Книга Паралипоменон, 15–16), а затем перенести в храм, построенный Соломоном (2-я Книга Паралипоменон, 2–5). Когда же храм был разрушен и разграблен, и машина, и ковчег оказались навеки утрачены.

Но несмотря на все теории Сэссуна и Дэйла, их так называемая машина для производства манны — если она вообще существовала — кажется мне больше похожей на аппарат для осуществления неких алхимических процессов, чем на систему для обеспечения пищей. Обратите внимание на последовательность цветов, упоминающихся в спецификациях: чёрный, красный, жёлтый, белый. Это весьма напоминает алхимическую цветовую прогрессию, о которой мы с вами уже говорили.

В переводе «Малого святого собрания», выполненном Макгрегором Мазерсом, есть такой фргамент:

«53. И с выпуклой поверхности сочленений Белого Черепа каждый день выпадает роса в Микропрозоп, в место, именуемое Небесами; и в этом самом месте в урочный час мёртвые вернутся к жизни.

54. И как сказано в Книге Бытия, 27:28: „Да даст тебе Бог от росы небесной…“.

60. Одна голова есть мудрость запечатанная, что покрыта и не раскрыта.

61. И эта скрытая мудрость есть голова всего сущего и также голова оставшихся мудростей».

Каббала, как мы уже говорили, составляла неотъемлемую часть эзотерического учения испанских школ. Многие теоретики герметизма и практикующие алхимики были хорошо с ней знакомы. Считается, что с незапамятные времён она передавалась в устной традиции и была записана только во втором веке нашей эры знаменитым рабби Шимоном бар Иохаи. Однако даже это подвергается сомнению, и многие комментаторы утверждают, что те части каббалистического учения, о которых мы с вами здесь говорим, обрели письменную форму лишь в тринадцатом веке, и записал их испанский рабби Моше Бен Шем Тов де Леон. Перевод Макгрегора Мазерса выполнен с латинского перевода барона Кнорра фон Розенрота «Kabbalah Denudata», вышедшего в 1677 году, который, в свою очередь, восходил к арамейскому тексту книги «Зогар», изданному в Кремоне в 1558 году.

Зная о связи между каббалистической и герметической традициями, можно с высокой долей вероятности предположить, что тайное учение каббалы содержало и элементы алхимического знания. Это выглядит куда более похожим на правду, чем зашифрованные в «Зогаре» спецификации машины по производству манны, использовавшейся тысячи лет назад. Такую тайну вряд ли стоило хранить столь тщательно, тем более что все эти тысячи лет ей не находилось никакого применения. И тем более, что возникает естественный вопрос: где древние евреи, скитающиеся по пустыне, умудрились раздобыть материалы и технические средства для создания столь продвинутого образца техники?