«Генри Адамс и аббат Булто подсчитали, что в период с 1170 по 1270 год было начато строительство около восьмидесяти соборов и пятисот церквей размера, приближающегося к собору; многие из них были почти закончены в указанный период. Судя по всему, на это строительство ушла по меньшей мере третья часть того, что в наши дни назвали бы валовым национальным продуктом. Этот феномен так никто никогда и не смог объяснить…»

В другом месте он цитирует Огюста Родена: «Если бы мы только смогли постичь готическое искусство, нас бы неотвратимо увлекло назад, к истине».

Как мы увидим позднее, Фулканелли «постиг» готическое искусство именно через алхимическое Великое Делание и добился действительно глубокого понимания этих внешних аспектов тайной традиции.

Одну из самых очевидных причин строгой секретности, окружавшей всех, кому посчастливилось испить от этого неисчерпаемого источника мудрости, можно увидеть в истории альбигойцев, катаров и тамплиеров, стёртых с лица земли фанатичным христианским большинством. Догмат о гневном боге и обещание адского пламени и вечного проклятия всем, кто отказывается в него верить, помогал держать простых людей в повиновении, причиной которого был страх. Люди понимающие и просветлённые были вынуждены следовать своим собственным, чистым путём втайне.

Считается, что, дабы избежать преследований за отказ принять иерархическую машину Церкви и подчиниться ей, многие альбигойские Посвящённые высшего ранга тайно рассеялись по всей Европе. Эти люди, известные как Совершенные, осели в ранних центрах бумажного производства — искусства, принесённого с Ближнего Востока маврами и возвращавшимися из походов крестоносцами. Сами печатники, будучи членами тайных ремесленных гильдий, способствовали дальнейшему распространению учения, зашифрованного в знаках и символах. Только таким тайным сообщничеством между альбигойцами, с одной стороны, и печатниками, переплётчиками, гравёрами и наборщиками — с другой, можно объяснить расширение оборота эзотерических писаний под самым носом у фанатичных церковных иерархов. Эти книги и документы, часто изданные анонимно или под псевдонимом, могли распознать только посвящённые по таким ключам, как символические иллюстрации, криптограммы, анаграммы и водяные знаки.

Волна преследований и обвинений в ереси коснулась и многих средневековых алхимиков несмотря на то, что их писания всегда предварялись самыми благочестивыми воззваниями к Всевышнему с просьбой ниспослать смиренному Его слуге успех в действиях. Иных из них захватывали в плен и сажали под замок местные феодалы, надеявшиеся выведать их секреты в целях личного обогащения.

Легко можно себе представить реакцию современных дельцов и финансовых воротил на известие о том, что алхимия действительно работала и что в результате алхимических операций можно было в самом деле добиться физической трансмутации металла. Стоит только получить Философский камень, утверждали алхимики, и можно будет приумножать его до бесконечности и получать неограниченные количества золота. Эффект, произведённый подобным событием на мировые рынки драгоценных металлов, имел бы невообразимо далеко идущие последствия.

И потому даже сегодня практикующий алхимик, написавший книгу «В поисках золота», был вынужден спрятаться за псевдонимом Лапидус.

Время от времени в истории алхимии случались любопытные события, открывавшие самые удивительные и волнующие возможности. Одним из таких событий стало внезапное отозвание и сожжение на лужайке перед Бери-Хауз, что в Госпорте, графство Хэмпшир, в 1850 году почти полного тиража книги Мэри Энн Этвуд «Знаменательное исследование Герметической тайны». Что бы ни стояло за этим странным действием, оно так никогда и не получило полного и удовлетворительного объяснения.

Другое столь же таинственное событие случилось не далее как в 1919 году — то есть в тот период, когда Фулканелли всё ещё работал над Камнем и не успел ещё опубликовать две свои работы.

Мадам Ирен Ийель-Эрланже, дочь известного французского банкира, финансировала публикацию анонимного романа под названием «Путешествие в калейдоскопе». С поверхностной точки зрения сюжет произведения казался довольно расплывчатым, но на деле это был замаскированный алхимический трактат.